Точек перелома, при которых развитии России могло бы пойти по какому-нибудь иному пути, в сущности, не так уж и много. Всего несколько раз Россия оказывалась на действительно судьбоносных “исторических развилках”. Это было: при выборе веры князем Владимиром, во время татаро-монгольского нашествия, в годы правления Ивана Грозного, в эпоху раскола и Петровских реформ, при решении Анны Ивановны уничтожить кондиции, а также в восстание декабристов и в революцию 1917 г.

Рассмотрим все по порядку.

Вот история с “выбором веры”. Отбросим в сторону варианты принятия ислама и иудаизма как явные выдумки летописца, слишком склонного к литературной фантазии, этого древнерусского предтечи современных фантастов-альтернативщиков. Сосредоточимся на единственно возможной версии развития событий — принятия не православия, а католичества. При простейшей экстраполяции становится ясно, что для русских земель это был путь в пропасть исторического небытия в течение двух-трех столетий. Здесь я не оригинален и ничего нового сказать не могу, ибо все, что нужно на близкую тему сказал еще Лев Гумилев, проанализировавший судьбу Галицко-Волынского княжества: “Союз с Западом привел Галицию и ее народ к катастрофе. Через 80 лет, т.е. в 1339 г., польский король Казимир Великий “без единого выстрела” присоединил Галицию к Польше”.

Вот так бы все и кончилось для Руси — сначала десятилетия или, может даже —столетия бессмысленного трепыхания в глубоко чуждых нам западноевропейских делах, а затем — поглощение более пассионарными соседями — немцами, венграми или “братскими” поляками.

А позже, не совершись явления Бату-хана во главе “киргиз-кайсацкой орды” — быть бы нам не Великой Русью, а набором малюсеньких восточнославянских государств, населенных идиотами, коими и является любой чисто славянский народ. Существовали бы на просторах Восточно-европейской равнины какие-нибудь Володимерия, Рязания, Новгородия, Смоления и даже, прости Господи, даже Кыевляния. Карликовые, злобные, постоянно друг с другом ссорящиеся и предающие соседей помельче соседям побольше в надежде урвать кусок поживы и для себя. Легко предающиеся то папе римскому, то шведским конунгам. (И столь же легко предающие их). А впоследствии – изобретающие собственный язык, алфавит, собственную версию христианства, покуда идет их поглощение то ли Швецией, то ли Польшей. А то и просто — оккупированные Великим Османским Халифатом, простиравшимся бы в таком случае от Атлантического до Тихого океана чрез два материка.

Так что монгольское нашествие было невероятной удачей в истории Руси, нашим выигрышным лотерейным билетом, “удачей на миллиард долларов”. Монголы, включив раздробленную Русь в состав своей империи весьма наглядно показали восточнославянским идиотам, к чему надо стремиться. Империя Чингисхана, распространившаяся на полмира, стала истинным примером идеального будущего для нарождающихся москалей. Заставила их понять смысл "имперскости" раньше, чем до этого смогли додуматься остальные европейцы, все еще ностальгически мечтавшие о возрождении новой Римской империи в христианском обличии.

Пример истинного бытия для Руси, идеал, который был представлен в момент крещения Византией, оказался слишком неконкретен и непонятен для восточнославянских тупиц, населявших поймы и луга Поднепровья и Приильменья. Теперь же мощное и зримо, по-земному могущественное государство чингизидов, простершееся от Китая до Адриатики, становилось примером, который когда-нибудь должен был дать синтез с воспоминаниями о великом православном сиянии Византии.

Татаро-монгольское нашествие спасло нас от естественного пути, по которому может развиваться славянское государство. Тюркская прививка и монгольский пример позволили нам вырваться из заколдованного круга. В ходе каждой исторической альтернативы он возникал пред нами, этот якобы более простой и естественный “польский путь”.

Два славянских государства, хоть что-то представляющие собой в истории — это Россия и Польша. (Все остальные славянские государства и их якобы героическая история, с пресловутыми Косовыми полями и “Либушами, пророчащими славу Праге” (помнится, такую картину нарисовал соплями один из героев "Швейка") — какой-то такой нездоровый факультатив и позор, что о нем и вспоминать-то стыдно. Нечто на уровне “великой исторической миссии” Малави, Ботсваны, Кот-д-Ивуара и южного Свазиленда). Так вот, судьба Российской империи и судьба Речи Посполитой — два единственно возможных варианта развития славянства.

Один путь — отказ от славянского идиотизма, провоцирующего постоянный алогизм и нездоровые взбрыки в поведении. Это путь России. Путь нового этноса, последовательно изживавшего в себе худшее, что пришло в него от трех великих духовных рас Евразии и культивировавший все лучшее.

Второй путь — использование славянской истеричности и импульсивности для временных побед над более слабыми соседями, а затем “обрушение внутрь самого себя”, долгое и усердное “самоедство”, чисто славянское разрушение собственной жизни, этакая коллективная воля к смерти, руководившая жизнью Речи Посполитой в течение 17-18 вв.

“Польский путь” - естественный и нормальный для славянства. Это следует хорошо понимать.

Закономерным итогом его было то, что к середине 19 в. в мире существовало всего два номинально славянских государства — Россия и Черногория. (Да и то — какие это славянские государства? С Россией и так все понятно. А черногорцы по своему менталитету — просто разновидность “чеченов”, по издевательской иронии истории говорящая по-славянски).

Мы постоянно норовили съехать на “польский путь”. И каждый раз счастливая историческая случайность нас от этого удерживала.

В очередной раз Россию от возможного исторического небытия спас Иван Грозный, жесточайшими казнями и пытками решивший вытравить саму идею существования какой-либо сильной власти, помимо власти централизованной. Русское единство, ставшее основной для грядущего единства империи, было заложено именно Иваном Васильевичем. Он уничтожил саму возможность возникновения магнатских владений на Руси, почву для появления местных Потоцких, Вишневецких и Радзивиллов, всех этих “королят”, готовых рвать свою родину на куски, представься им удобный случай.

В поздней советской историографии принято утверждать, что не будь правления Ивана Грозного — не было бы и Смутного времени. Более чем сомнительно. Гораздо вернее другое — не будь правления Ивана Грозного, не было бы и никакой победы над интервентами во время Смуты. Нижегородские и прочие поволжские мужики просто не пошли бы освобождать Москву, воспринимая ее, как столицу соседнего (и даже враждебного) края.

Следующая “развилка” относится к одной из самых важных и самых “определяющих” в истории России. Это выбор в середине 17-го века между двумя версиями православия — “космополитической” (очень условно говоря, конечно), предлагавшейся патриархом Никоном, и “местной”, националистической”, за которую выступали его противники.

Трудно предположить — как бы развивалась Россия, не случись в середине 17-го века раскола. (И это при том, что совершенно ясно — к чему бы привело отсутствие петровских реформ: к движению России по “китайско-японскому пути” — то есть к самоизоляции, культивированию собственной дикости и отсталости, а в итоге — к военным поражениям, оккупации и развалу).

Но вот дораскольное существование России хранило в себе зерна превращения в некое вполне успешно развивающегося и технологически модернизирующегося антизападного государства. Ведь прото-старообрядчество, с его фанатичным национализмом и презрением к другим версиями православия, вполне могло превратиться в этакий “российский иудаизм”. С такой же полезной этикой двойных стандартов, которая позже позволила старообрядцам становится наиболее преуспевающими купцами России. Дескать, "своих надо поддерживать, надувать их — грех, а вот чужого объибать — чуть ли не сам Г-дь повелел".

Такая версия русского православия вполне могла бы усвоить и рациональное западничество — мило улыбаемся соседям, крадем у них потихоньку технологии и секреты, а сами продолжаем держать нож в сапоге.

До поры до времени. До того момента когда его можно будет воткнуть в тухлое пузо полячишки или немца.

Однако это довольно оптимистическая версия, которая, учитывая общую тенденцию российской истории — выбирать из всех вариантов самый лучший – все-таки маловероятна. Скорее всего, находясь под воздействием жуткого шока от столкновения с западными “суседями” во времена Смуты, наши российские староверы попытались бы еще сильнее отелиться от окружающих, объявив что-то вроде “закрытия страны” (как в Японии при Иэясу Токугаве). А после этого, при любом воздействии извне, все стало бы съезжать на хорошо знакомые рельсы рассейской истории — либо кирдык и распад, либо приход царя Петра с его лапидарным “а я – медведь-вас-всех-давишь!”

Потому что, если бы не “херр Питер” с его кретиническими экспериментами, быть бы нам всем сейчас (в лучшем случае) окраиной какой-нибудь Великой Швеции. Учили бы с детского сада шведский язык, выслушивали бы в школе рассуждения о единстве всех “околоскандинавских народов”, да голосовали бы за депутатов в стортинг, альтинг или риксдаг (не помню, как там это парламентское позорище у шведов называется, а в энциклопедию лезть лень).

Не скрою, что может быть, кого-нибудь подобная зияющая перспектива весьма порадует. Да только прежде чем мы бы с вами до этого щастья добрели бы, нам пришлось бы пережить парочку польско-шведско-литовско-турецких интервенций, несколько десятилетий каких-нибудь конопляно-водочных войн, прямых аналогов тех опиумных потасовок, что вела Англия с Китаем в 19 веке, а затем прямой распад, оккупацию и колониальную зависимость. При этом сейчас мы все также граничили бы с десятком мусульманских государств. Но только граница бы проходила не по реке Урал и Кавказскому хребту, как некоторые оптимисты думают — а по границам Рязанщины и Владимирщины. (Турки, в ситуации такого хаоса и неизбежного краха сначала Польши, а затем и нас — неизбежно оттяпали бы себе половину Восточной Европы. Выгонять отсюда их пришлось бы десятилетиями, с огромным скрипом и кровью. Да и не факт, что удалось бы вообще).

В “послепетровское время”, в 30-ые гг. 18 в., разорвав кондиции, Анна Иоанновна еще раз спасла нас от польской участи. Торжество “верховников” было бы вовсе не апофеозом демократии, как пытались представить какие-то перестроечные дебилы-историки чуть ли не в “Огоньке”, а только очередной попыткой съехать на “польский путь”.

И уж настоящей исторической катастрофой могла бы обернуться победа декабристов в 1825 г. Крах имперской системы в то время, когда Россию окружали “голодные” и достаточно сильные государства-конкуренты, мог привести к еще худшим последствиям, чем в 20 в. Но, как верно отмечает господин В.Суворов-Резун, “нашлись добрые люди — ахнули из пушки по озверевшим от разврата и пьянства революционерам”.

Отсюда, кстати, и наше, по сей день еще продолжающееся невезение в альтернативах - к 1985 г. усилиями "Хрущевых и Сталиных последних, на скамейке забытых известий" поле альтернатив сузилось настолько, что выбирать можно было только между “всесветным каюком”, более или менее ограниченной атомной войной (плевать, с кем -- со Штатами ли Китаем) и попыткой реформ, которая неизбежно должна была бы закончиться падением СССР. (Потому что реформированию это псевдогосударство, построенное с одной целью -- быть Базой Мировой Революции, просто не подвергалось. Ведь “нельзя пахать на танке”).

В ходе “перестройки” “исторический выбор” был сделан, и в итоге вместо СССР на карте мира вновь появилась Россия. И снова перед нами привычная альтернатива — “польская дорожка”, на которую толкают РФ все сторонники “федерализма”, “областничества”, “усиления роли субъектов федерации” и прочей белиберды. Свернем на эту тропу, ведущую прямо в гиблое болото? Или все-таки пройдем мимо?

Вот к чему сводится сегодняшний выбор. Вот наша альтернатива.

Всё же наблюдения над возможными историческим альтернативами в нашей истории пробуждает этакое глуповатое мистическое чувство. Готовность произносить заявления, вроде таких, в стиле Ивана Яковлевича Корейши: “Отказались от имени своего. Стали "эсэсэсерием" — вот Господь нас и покарал. А теперь вернулось истинное имя России — глядишь, вернутся и ее исторические удачи. Покарал нас Господь, оттого и плачем”.

А, может быть, и не плачем?

Мы слишком долго проигрывали. Проигрывали весь ХХ век, словно бы искупая везение в веках предыдущих. Пора бы и поменяться ходу игры…

Может, действительно свершилось чудо и почти вековые муки порабощенной России кончились? Мы не будем ничего предсказывать.

Будем только надеяться, что "польский путь" опять достанется не нам.

И ждать своего пути. Лучшего.