Эту обезьяну я запомнил очень хорошо. Она встречала каждого, заходившего в тот класс, где мне и еще тридцати советским багагаям пытались преподать основы «современной биологической науки». Плакат с ее изображением повесили на стену чуть ли не в момент открытия нашей средней школы, и с тех пор он медленно и неуклонно покрывался пылью. От этого физиономия обезьяны, из которой труд только что сделал недочеловека, казалась не радостной, как, вероятно, планировал художник, а бесконечно изумленной. Она будто бы спрашивала у всех: «И неужели вы допускаете, что произошли от меня? Неужели вы думаете, что со мной могла произойти такая неприятность?»
        Мы живем в стране теней, в мире, куда более жутком чем пресловутая «Платонова пещера». С детских лет нам внушается всякая хренотень, причем она преподносится в качестве абсолютной истины, в отличие от традиционных религиозных взглядов, над которыми можно и похихикать, и поглумиться, и вообще - отнестись «иронически».
        Виноват в этом, как и обычно - Девятнадцатый Век. Именно тогда возник жульнический трюк, на котором зиждется вся наша наукопоклонническая цивилизация - из-за того, что научная деятельность якобы дает положительные результаты, от всех окружающих стали требовать веры в весьма сомнительные научные теории.
        И ходят, и ходят по всему миру бредовые теории, выглядящие так, словно породившие их авторы никогда не просыхали от многолетних запоев. Чего стоит одна «Великая обезьяна» Чарли Дарвина! Невероятный обман и обвес уже сто пятьдесят лет выдается за научную теорию. Хотя даже советские школьники, жившие в обществе, где за сомнение в верности «эволюционизма» можно было поиметь вполне реальные неприятности, чувствовали ее убожество и уродство.
        Расскажу одну историю из собственного детства. Случилось это примерно в классе шестом-седьмом... (Точного времени сейчас уже просто не помню, но было это в тот момент, когда школьничков в первый раз официально начинают тиранить всей этой «обезьянологической» фигней). Я получил в школьной библиотеке набор учебников, перешедший ко мне от «предшествующих поколений». Предшественники, понятное дело, любили высказывать свое отношение к изучаемым предметам и фиксировали это свое отношение на страницах учебника. Особенно исписанным и изрисованным оказался учебник по зоологии.
        Неизвестные мне товарищи по несчастью сопроводили почти каждый рисунок каким-нибудь бредовым комментарием и при этом больше всего досталось разделу об эволюции человека. Видимо, урок зоологии стоял в расписании моих предшественников сразу же после «литературы» или «музыки», потому что большинство подписей представляло собой цитаты из стихотворений и песен. Так, под рисунком, который изображал шимпанзе, с удивительным упорством складывавшим коробки в пирамиду, было подписано: «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...» А под схемой «эволюции человека от австралопитека к кроманьонцу» - «Вот солдаты идут, все идут по степи опаленной...».
        И лишь под портретом Чарльза Дарвина был написана не строчка-цитата, а прямое и злобное заявление: «Это только один Дарвин произошел от обезьяны!».
        Отвращение, которое у многих (я не преувеличиваю!) вызывает теория эволюции зиждется именно на постоянном подспудном убеждении -- "все эти научные теории -- настоящее жульничество и надувательство". Просто в эволюции человека белые нитки, которым шита теории, видны даже сильно близорукому.
        А ведь сомнение могла бы вызвать уже одна фигура «отца-основателя эволюционной теории»! Психически больной человек, боявшийся общаться с посетителями, ставивший на протяжении двадцати двух лет запередельно-абсурдные опыты над дождевыми червями. (Почему-то в голове сразу рождается такая картинка: Центральная Англия. Дача Чарльза Дарвина. Дождь. Слякоть. Из задней двери дома выходит Дарвин с пробиркой и ланцетом в руках. Подходит к норке червяка. Стучит по земле. Из норки вылезает забинтованный червяк и недовольным голосом говорит: «Ну что? Опять? Неужели за двадцать лет не надоело, старый пень?»).
        И вот книгу этого психопата, над которой издевалось большинство современных зоологов, в том числе и гениальный сэр Ричард Оуэн, сделали «Библией нового времени». От Дарвина не потребовали никаких эмпирических доказательств, никаких опытов, во время которых ему удалось превратить червяка в мокрицу или мыслящий тростник. Ничего такого.
        История эволюционной теории человека - эта история бесконечных обманов и подлогов, заметания ненужных следов и сокрытия фактов. Подробно интересующихся вопросом отсылаю к книге М. Кремо и Р. Томпсона «Неизвестная история человечества» (М., 1999) Сам же обращу внимание читателей только на две истории. Многие ли из вас помнят о «пилтдаунском человеке»? Современные учебники не любят напоминать об этом «проколе» эволюционистов, когда ископаемые останки, вполне подходившие на роль «недостающего звена между обезьяной и человеком», оказались откровенной фальшивкой: осколки черепа человека смешали с зубами обезьяны. То ли ее состряпал сам «первооткрыватель» «эоантропа» Чарльз Доусон, то ли Пьер Тейяр де Шарден, комически-зловещий персонаж, католический священник, с завидным упорством пытавшийся внедрить эволюционистские взгляды чуть ли не в догматику Римско-католической церкви. Обман раскрылся почти случайно, и в иной ситуации могло сложиться так, что «пилтдаунский человек» по сей день бы украшал страницы учебников по «Общей биологии». Во всяком случае, особой радости по поводу разоблачения подделки Доусона эволюционисты не испытали -- ни тогда, когда подлог был раскрыт, ни сейчас, когда им об этой истории напоминают.
        Пилтдаунская история просто вылезла на поверхность и поэтому известна многим. (Хотя далеко не всем). Но и другие доказательства «эволюции человека» недалеко ушли от этой английской фальсификации. Знаменитый «питекантроп», которым нам забивали голову в школе, сконструирован из отдельных кусков, валявшихся друг от друга на расстоянии 13 метров. «Синантропа» собрали из разрозненных, разгрызанных и раздробленных костей. Homo heidelbergensis сконструирован на основании только одной знаменитой челюсти.
        И вот в этих то кадавров, мало чем отличающихся от чучел сирен, которых средневековые умельцы сшивали из туловищ дохлых обезьян и хвостов сгнивших дельфинов, заставили уверовать почти все человечество. Впрочем, я не хочу ничего хорошего об этом человечестве сказать -- не хотело бы, чтобы его обманули, не стало бы обманываться. Вместо этого «обезьянья теория» была охотно подхвачена массами людей и прежде всего -- журналистами.
        По этому поводу невольно вспомнишь издевательский рассказ лорда Эдварда Дансени "Когда боги спали". В нем великий мастер фэнтези рассказал о Йоци -- богах зла, которым отказались поклониться люди. Тогда Йоци - Йа, Ха и Снирг нашли себе подходящую «паству» - бабуинов: «Снирг наклонился вперед и зашептал, и бабуины опустились на колени, сложили руки как люди, и забормотали молитву; и стали говорить друг другу, что Йоци - это древние боги, которым нужно поклоняться, ибо Снирг нашептал им в уши, что за молитву Йоци сделают их людьми. Когда бабуины поднялись с колен, лица их стали мене мохнаты, а руки чуть короче. И тогда они спрятали тела под одеждой и умчались прочь со скалистого берега, чтобы смешаться с людьми. И люди не могли распознать их, ибо тела у них были человеческие, лишь душа осталась душою зверя - ведь они поклонялись Йоци, духам зла».
        Вероятно, потомки этих бабуинов и организовали массовую поддержку дедушке Чарли и его «теории естественного отбора». (Сама же «концепция» Дансени мне кажется ничуть не менее убедительной, чем «концепция» Дарвина. Во всяком случае, пока еще ни одному биологу не удалось переплюнуть Снирга и сделать из обезьяны -- человека).
        Любопытно, что господа эволюционисты предпочитают валить все с больной головы на здоровую, особенно в рамках той скрытой формы пропаганды, какой является художественная литература. Например, в детективе какого-то канадского автор (фамилию, к несчастью, я забыл, а само сочинение называлось «Головорез») была прописана вставная история о том, как в 19 в. некий армейский полковник нашел якобы череп «недостающего звена», но, «будучи убежденным христианином», скрыл его от биологов. В реальности все происходит «с точностью до наоборот» -- фанатично верующие антропологи-эволюционисты готовы скрывать противоречащие теории факты и чуть ли не убивать своих научных противников. (У уже упоминавшихся Кремо и Томпсона таким примерам отведена добрая половина книги. Да и их собственный, вполне добросовестны труд вызвал вот какую реакцию у господ биологов: «Книга ваша - совершенный вздор, и только полный идиот воспримет ее всерьез»).
        В наше время оправдать навязывание полностью дискредитированной теории Дарвина в школе можно только «экологическим соображениями». Возможно, наши педагоги-методисты считают, что в школе обязательно должна преподаваться концепция, подчеркивающая связь между человеком и животным миром. Так сказать, пытаются поспеть за «мировыми веяниями» -- «экологическое сознание», «живая Земля-Гея» и прочие побрякушки New Age. Но, с моей точки зрения, идея бабки Блаватской о том, что не человек произошел от животных, а животные - это деградировавшие люди предшествующих пяти разумных рас, ничуть не менее научна и даже более экологична, чем построения Дарвина и нео-дарвинистов. Почему бы нашим учителям и не взять ее на вооружение?
        Однако еще раз подчеркну одно -- меня раздражает не эволюционизм, который не хуже многих других верований. (По крайне мере, от его последователей не требуют участия в ритуальном каннибализме. Хотя, кто знает, что происходит там, за стенами научно-исследовательских институтов?) Бесит та поза всезнания, которые принимают ученые, не понимающие, что творят только тексты, не имеющие никакого отношения к реальности.
        Не одна же биология находится в таком положении. Не лучше ситуация и в других, якобы "точных" науках. (Хотя какая здесь, к черту, точность. При взгляде на ситуацию в современной науке вспоминается старая школярская шутка о том, что «все научные дисциплины делятся на противоестественные и антигуманные»). Физики, например, просто сумели спрятаться за формулами и вычислениями, спекулируя на традиционном уважении простых наших сограждан к математике. На деле же за якобы серьезными концепциями скрывается дичайшая и (вот уж воистину) мракобесная теория. Отличный пример - «Большой Взрыв».
        Некогда взорвалось что-то, из чего образовалась наша разлетающаяся во все стороны Вселенная. Рано или поздно энергия изначального "импета" иссякнет и повсеместно установится кладбищенская тишина, «царство торжествующей энтропии». Так и подмывает спросить у первого же встречного физика -- "А вы при Большом Взрыве сами присутствовали?" Во всяком случае, судя по фразам, встречающимся в популярных статьях, пожалуй, что и присутствовал. Ведь только уверенный в себе очевидец может написать так: «Всего через несколько часов после Большого Взрыва образование ядер водорода и гелия прекратилось, после чего примерно миллион лет Вселенная расширялась без каких-либо качественных изменений».
        Но фиг с ними со всеми.
        Меня, в общем-то, не волнует во что там веруют физики, биологи или представители других гностических сект в современном обществе. Желают верить в происхождение человека от крокодила, ястреба-тетеревятника или бычьего цепня - пожалуйста! Желают верить в «Большой Пиздык», Вселенную, имеющую форму чемодана или кварки - да Бог с вами! Но не надо уверять окружающих в том, что это наука. Между опытами на циклотроне и космологическими прожектами, описывающими состояние Вселенной миллиарды (!) лет назад - огромная, ничем не заполненная пропасть. И, если физикам кажется, что при помощи своих формул они эту пропасть заполняют - то что ж, остается ответить старым, добрым и, видимо, вечным: «Блажен, кто верует; тепло ему на свете».
Я н        е собираюсь лишать современных естественников их «теплой веры». Я призываю только к одному - хватит выдавать эту «веру» за науку.
        Между теорией плоской Земли и Земли шарообразной, между концепцией «Мирового Льда» Ганса Гербигера и современной радиофизикой нет никакой разницы. Они абсолютно равнозначны и представляют собой просто различные системы описания одних и тех же наблюдаемых явлений. И теоретические основания науки не имеют никакого отношения к практическим изобретениями -- надо вплавить себе эту мысль в мировоззрение. Братья Райт, собиравшие в сарае самолёт, имели очень смутное понятие о современных им физических проблемах. И вообще - большинство полезных изобретений было сделано вне всякой науки. Между спичками, изобретенными Бойлем, и его же законом «Бойля-Мариота» нет ничего общего. Котлеты -- отдельно, мухи - отдельно.
        Хотя, в общем и целом, позиция наших «ученых» понятна -- современное общество не будет кормить и поддерживать объединения людей, исповедующих некие мифологии и над этими мифологиями медитирующих. У нас не Древний Египет, в конце-то концов. Жреческие конгрегации сейчас не в моде. (А жаль. Вреда от них, скрывавших «истинное знание» от «профанов», всегда было существенно меньше, нежели от наших «просветителей от науки», пытающихся вдолбить свои бредовые мифы в сознание каждого школьника).
        Мое заключительное требование очень простое. Как писал еще Владимир Семенович Высоцкий: "Дайте собакам мяса, может они подерутся; дайте похмельным кваса, может они перепьются". Пусть биологи верят в свою Великую Обезьяну, а физики -- в свой Большой Крах-Бах. Но пусть они делают это внутри своих узких жреческих каст, не навязывая своих религиозных идей другим людям, да еще в столь неокрепшем школьном возрасте. (У нас, между прочим, религиозная свобода утверждена в Конституции -- Статья 28: "Каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания... ну, и так далее). Поступает человек на физический или биологический факультет -- требуйте от него в обязательном порядке знания только математики и русского языка, чтобы в высокоученых трактатах «жопа» через «ё» не писал. А на специальном собеседовании выясняйте -- достаточно ли фанатично настроен этот абитуриент, догадался ли он еще до поступления найти несколько книг по физике, прочитать их и усвоить первоначальные понятия. (Причем важно, чтобы сделал он это сам, без давления со стороны учителей и родителей, вдруг неожиданно возмечтавших о физической карьере для своего младенца). В должной мере проявил фанатизм? Принимайте его на свой факультет, заставляйте принести «масонские клятву» на томике Эйнштейна и обучайте основам «общей теории поля».
        А высвободившиеся в результате отмены «противоестественных наук» школьные часы лучше отдать на изучение школьниками карате или вождения автомобиля. Пользительней будет. От того же вращается ли Земля вокруг Солнца или Солнце вокруг Земли, право слово, 99% человечества ни жарко и ни холодно.
        Хороший инструктор по карате, токарь по металлу или «инструктор практического вождения» кажутся мне куда более важными и нужными персонажами в современной школе, чем физик-идиот, вечно пережигающий пробки во время простейших опытов с реостатом и амперметром, или школьный биолог, втихаря попивающий спирт из банки с демонстрационными трупами аскарид. Деньги, идущие на поддержку государственного образования в этих областях, ничего не дающих большинству, можно было бы спокойно передать формирующимся корпорациям «священников от науки». Так сказать, устроить государственную поддержку квазирелигиозных объединений. И пусть бы физическая вера или эволюционизм честно конкурировали с мормонством или сайентологией. Пусть бы ученые попытались набрать на свои факультеты столько же слушателей, сколько их набирается в семинарии.
        Даже утопия Гессе, нарисованная им в «Игре в бисер», куда более продуктивна, нежели нынешнее существование фундаментальной науки. Общество, соглашающееся бескорыстно кормить орден ученых, не требуя от него «позитивных результатов», оказывается в лучшем положении, нежели наше прагматическое общество, на этом результате зациклившееся.
        Давайте же реализуем эту веселую теорию, «воплотим утопию в жизнь»! И только в обязательном порядке избавимся от унизительной идеи, что все это -- "игра". Нет, перед нами не игра, а глубокая искренняя вера. Будем ее уважать, когда нам перестанут ее навязывать. В конце-то концов, тибетские ламы могут оживлять мертвецов, но это еще не причина для того, чтобы в школах Центральной России изучались основы тибетской медитации.