ЛИТЕРАТУРНЫЙ РАСПАД
Хроники бронзового века русской литературы
Выпуск восьмой. Прощание с гетто
Картина Кукрыниксов "Конец" – Глухой шмяк – Дракончик Пыхалка и Таня Гроттер – Конец пародии как жанра – Оставьте только Коран
! – В поддержку либерализма – Поезд в Освенцим – Достижения группы "Бастион" – Убить интеллигента – И брось его в народ…Вот и кончается нумерологически-симметричный 2002 год. С начала развития так называемой "демократической русской культуры" (теперь это называется "либеральный дискурс", который, если нарушишь, сразу будешь "дискурсивно безответственным") прошло ровно 10 лет. И ощущение такое, что в нашем "культурном компьютере", наконец, завершили свою работу какие-то сложные вычислительные процессы, запущенные где-то примерно в 1990-91 гг. Теперь они выбрасывают полученные результаты, и
эти результаты никуда не годятся. Вся навороченная система культурных расчетов тогдашних времен пошла под хвост мировому коту.Вспоминается вопрос из какого-то еще доперестроечного студенческого альбома: "Что вам представляется, когда вы слышите слова "Картина Кукрыниксов "Конец"?"
.Да вот это самое и представляется, а не то, что подумало большинство. Либеральная русская культура чего-то там наколбасила за 10 лет, но колбасы не получилось. Получился именно что Глобальный Конец.
В общем, оправдались идеи тех, кто в 1990 г. верил в то, что человечество не меняется и не изменится никогда. Никогда не изменится и Россия – в ней в конечном счете все равно победит москальский дух. Хорошо это или плохо – не мне судить, но факт таков, что это для нас традиционно и естественно. В этом и состоит настоящий русский консерватизм.
А то, что либеральная литературная парадигма подохла и загнулась, заметили не только мы. Приведем самый яркий пример. "Московская правда" за 19 октября неожиданно отличилась статьей Дмитрия Быкова "Консервы" (судя по всему, в дело теперь вступили ребята ушлые; тот же номер "МП" умудрился процитировать чуть не все номера ныне закрытой "Лимонки" (!)):
Теперь уже можно подвести кое-какие итоги этому во всех отношениях бесславному десятилетию (1991-2001) и обозначить типологические признаки русского либерализма в эти времена; либерализмов много, и наш был уж очень специфичен. Главной его чертой было фантастическое лицемерие, до которого коммунистам далеко, а главной задачей - фактическое уничтожение России под предлогом уничтожения русского же коммунизма. Настоящий либерализм, в отличие от русского, как раз и подразумевает наличие сверхценностей - очень жестких, очень иерархичных; однако русский либерализм ведь не был политической философией. Он был пустотой беспредела под маской вольности. Или, еще точней, кислотой, которую плеснули на железо, и без того ржавое. Сегодня мы присутствуем при расплате за это веселое десятилетие. При полном иссякновении национального интеллектуального и промышленного ресурса. И при нагляднейшей неспособности отечественной интеллектуальной элиты сформулировать вслух какие-то простые вещи - гипнозы "либерализма" все еще сильны, хотя за ним давно уже нет ничего. Эту полную пустоту и продемонстрировала газета "Консерватор".
Ожидался некоторый пуф, бенц, бах - получился глухой шмяк, и это вполне закономерно. Можно было ожидать, что на месте скучной "Общей газеты", выражавшей позицию вконец запутавшихся (а то и изолгавшихся) шестидесятников-прогрессистов, возникнет культовое-модное
-стильное, лощено-аналитическое издание... но кто же мог предположить, что издание получится еще скучней, чем "Общая", и еще более общее - в смысле мест?Впрочем, кто-кто, а я особенных иллюзий не питал с самого начала. Я вам сейчас расскажу, как такие издания делаются. В Москве (как и в любом крупном городе) есть некоторое количество интеллектуальных спекулянтов: слово "спекулянт" сейчас, кажется, отмыто от негативной модальности, и я, в общем, не хочу сказать ничего обидного. Эти интеллектуальные спекулянты либеральны только в одном отношении: они готовы с равной убедительностью доказывать взаимоисключающие вещи. То есть русский такой либерализм, домашний - от слова "либерализация цен".
Никаких особых талантов Господь этим людям не дал: они умеют писать забавные заметки с большим количеством цитат и на этом основании называют себя "блестящими стилистами". Понять, чего они хотят, решительно невозможно, пока путаешься в паутине их словес и боишься заглянуть в глаза; заглянувши, явственно увидишь цифру - и сразу поймешь, чего им, собственно, надо.
Эти люди кочуют от издания к изданию, от предвыборного штаба к штабу и всюду предлагают набор своих нехитрых умений, после чего очень быстро (за год-два) заваливают любое дело и отчаливают на поиски следующего медиа-магната, которому надо отмыть деньги, или пиарщика, которому надо вложить деньги босса в "грамотную пиар-компанию". Из "Русского телеграфа" эта публика плывет в предвыборный штаб Кириенко, от Кириенко устремляется к Грызлову, от Грызлова - в стильную телепрограмму... Короче, стилисты шумною толпой по Постсоветии кочуют, они сегодня под Москвой, а завтра в Питере ночуют.
Какая, знаете ли, потрясающая глубина анализа! (говорю это почти без иронии). Приятно, что мы дожили до времен таких, когда подобные вещи спокойно публикуются и вызывают не шквал обвинений в "фашизме и шовинизме", тайной краже моченых яблок или, скажем, в публичной некрозоопедофилии, а всенародное понимание и сочувствие. Одно обидно – и я, и мои друзья все это говорили на протяжении 1991-1999
гг., и получали за это по шапке, а также по самым разнообразным открытым частям тела, в результате же поимели с этого большой шиш. Наше дело, как видите, все же не пропало, и это радует.Меняется сам стиль публичных высказываний, что уже само по себе хорошо…
Конечно, г-н Быков грешит левацкими благоглупостями, вроде "уничтожения русского коммунизма", но просто сейчас это модно. Наша же точка зрения другая: речь шла не об уничтожении какого-то там несуществующего в природе "русского коммунизма", а о выжигании любых возможностей нормального, уравновешенного развития России, которые только нащупывались в 60-е-80-е гг., кое-как конструировались из обломков, оставленных "великой революцией" – под морозной глыбой идиотского советского коммунизма, конечно. Элита же из потомков комиссаров в грязных навозных шлемах решила править дальше, поэтому послала к чертям сам коммунизм, а заодно с ним и все приемлемые для нас альтернативы. Отсюда и этот их термин – "красно-коричневые" – для того, чтобы сразу обзывать всех оппонентов, не разбираясь в оттенках (не нравится "демократия" а-ля-Ельцин? – значит, красно-коричневый! И место тебе - в культурном гетто!). Вообще, элита не зря это делала, а с расчетом – коммунизм опять становится популярен. Благодаря либеральным реформам. Поскольку советской элите от рождения близки именно эти взгляды, то лично у меня нет почти никаких сомнений в том, что, скажем, Егор Тимурович Гайдар, достойный внук Аркадия Петровича Гайдара, в случае чего, будет немедленно кооптирован в Политбюро ЦК Компартии Великой Российской Социалистической Империи От Океана до Океана, а Борис Абрамыч Березовский станет, скажем, наркомом социалистической тяжелой промышленности Революционной Евразии. А чего? Нам, лохам, не привыкать… "И это пройдет".
Десятилетие здорово разобралось с начинающими русскими писателями, показало им, почем фунт лиха и сотня гребешков. Теперь они стали умнее и опытнее, а за битого в наших условиях дают два десятка небитых. Не все правильно понимают этот ум и эту опытность. Вот пример. В "Новой газете" за 2 сентября с.г. можно было ознакомиться вот с такими саратовскими страданиями:
Дмитрий Емец в начале 1990-х, в двадцать лет, выпустил первую книгу "Дракончик Пыхалка" - нежную, изящную сказку, посвященную памяти бабушки. (Помнится, были там герои - плюшевые зайцы-близнецы Синеус и Трувор - джентльмены многих добродетелей, обитатели московской детской.)
"Дракончик" и другие его сказки, ясные и славные, издавались, продавались, покупались, но в отчаянную издательскую раскрутку не пошли. Жаль. Впоследствии Емец писал детские рассказы о русской истории. Защитил на филфаке МГУ диссертацию о детской литературе ХIX века. С его фотографии в интернете глядит очень достойное молодое лицо
.- Эй! Ты что, совсем спятила – так меня трясти? Что я тебе, погремушка? …И чтоб больше без глупостей! А то грохнешься - и узнаешь тогда, почем нынче белые тапочки!
Так в его "Тане Гроттер..." с девочкой беседует дух прапрадеда-мага, живущий в фамильном перстне. Как изъясняются подростки, учителя московской школы или кремлевская музейная "смотрительница, смахивающая на арендованную в зоопарке гориллу" – пройдем молчанием. Без шуток здесь не ходит никто.
И если рассматривать эту стилистическую эволюцию как зеркало русской эволюции 1991–2002 гг., выводы будут страшнее драконбола… Уж если таких молодых людей ломают до такой степени - что же происходит с другими - не сказочниками и не поэтами?
Болд, естественно, наш....
Да, в этом есть "некая правда". Но так ли уж она плоха? Брежневская эпоха вырастила целое поколение инфантильных, показательно-добреньких, вегетативно-вялых укроп помидорычей, которые всерьез боятся маньяков и чудовищ на фильмах ужасов и воротят нос, когда льется настоящая, а не морковная кровь. Эти розовые надувные ослики прохлопали ушами всю "перестройку", продолжают хлопать и сейчас. Г-н Емец, кто бы он ни был, отличается от них тем, что уже осознал главное – на розовых ослиных ценностях далеко не уедешь. Вероятно, г-н Емец написал какое-то дерьмо (или, может, шоколад – нам некогда пробовать). Но зато это – от души. Это ценно хотя бы тем, что отличается от всего прочего здоровым цинизмом. Именно такой вот здоровый цинизм и следует прививать русскому читателю. Поэтому мы автору аплодируем.
Однако на этом злоключения г-на Емца не закончились. Мадам Роулинг подала на негов суд за, извините, плагиат. Хотя, на самом деле, имеет место просто пародия. Таким образом, что пародия как жанр пала жертвой идеи копирайта. Это совершенно очевидный и логичный вывод из самой идеи авторских прав, понимаемых в таком ключе, как это делают последние 150 лет. То есть, скажем, если можно иметь авторские права на текст, почему бы не патентовать сюжеты, ситуации и даже общие идеи? А потом зверски штрафовать всех, кто подумал точно так же! Гениальная мысль.
В итоге, конечно, победит абсолютное мракобесие, чего мы все страстно и желаем. Останется один какой-нибудь текст. К примеру, Коран. Или "Справочник молодого куровода". В данном случае это несущественно – в любом тексте можно найти любые смыслы. Как правильно говорили арабы, "если эти книги противоречат Корану, то их надо сжечь, так как они вредны. А если они ему не противоречат, то они бесполезны – и их тоже надо сжечь".
Если в "Справочнике молодого куровода" ничего не сказано о дискурсивно ответственных либералах, то их придётся мочить в сортире.
Кто бы мог подумать, что именно этот жестокий вывод следует из такой милой, европейской, буржуазной, демократической идеи копирайта. Это удивительно – видимо, именно по этой причине всем надо поддерживать либерализм. Он в конечном счете приведет к воцарению Нового Средневековья. Правда, это НС будет креационистским, как ни крути (впрочем, предыдущее таким и было). Поэтому многим оно не понравится. И тем не менее…
Завершились и еще какие-то процессы. Кому-то дали Букера, - говорят, даже неплохому писателю (не читал, некогда)…
И, хотя силы "постсоветского постмодерна" еще сильны, стало ясно, что их старый бронепоезд двинулся в правильном направлении – в своего рода культурный Освенцим.
А мы тем временем покидаем гетто, в котором жили более 10 лет. И делаем некоторые успехи.
Пока "УдодЪ" не имел возможности общаться со своими читателями, много чего произошло в жизни "удодских" и "околоудодских" авторов. Прежде всего, они навыпускали кучу книг, оставить которые без внимания мы, как вы понимаете, не можем.
Во-первых, литературно-философская группа “Бастион” живет и благоденствует. Она разрослась, продолжает собираться ежемесячно по средам и субботам, и, помимо сборников “Сакральной фантастики”, начала выпуск сборников просто фантастики “Секунда после полуночи”. Первый из них мы вам и представляем. В него вошли тексты фантастические, полуфантастические и совсем не фантастические, но тоже ничего себе. Авторы — известные и начинающие — были поделены составителем Д. Володихиным на “Зал Мастеров” (типа, крутые): В. Михайлов, Е. Хаецкая, Э. Геворкян, М. Галина. И “Повести и рассказы” (оцените “единый принцип классификации”!) В последний раздел попали все, кто до понятия “мастер” не дорос — “детский сад, ясельная группа” — в том числе, кстати, и сам составитель Володихин, чтобы прочим не обидно было.
Сборник разошелся очень быстро. Счастливым обладателям советуем обратить внимание на рассказы: Е. Бычковой и Н. Турчаниновой, Т. Витковского, А. Сашневой и повесть Н. Иртениной. Здесь же был опубликован знакомый читателям “Удода” рассказ О. Елисеевой “Когда русский царь удит рыбу”.
Вообще же, Елисеевой в этом году, так сказать, повезло. Вышли две ее книги: “Сокол на запястье” в издательстве АСТ и “Камень власти” (журнальный вариант) в “Подвиге”. Первый роман — о греках, скифах, амазонках и древних богах — очень жесткий, порой жестокий текст, выворачивающий и автора и читателя наизнанку. Он обнажает такие уровни мифологических архетипов нашего сознания, на какие вряд ли кто-то до этого отваживался.
Вторая книга знакома читателям “Сакральной фантастики” под другим названием — “Дерианур — море света”. Прежнее заглавие издатели попросили заменить на “что-нибудь попроще”. К счастью, текст оставили старый (это я так шучу) — тот же XVIII в., Сен-Жермен, Екатерина II и иже с ними. Ожидается продолжение.
Особое внимание книге Д. Володихина и Н. Мазовой “Золотое солнце”. Не пугайтесь обложки, текст вполне приличный. Очень плотный, густой, “земляной” — у автора, жидкий, водянистый, “лунный” — у авторицы. Он — пират свободного племени. Она — принцесса стареющего и умирающего острова. Оба отверженные своими народами, оба вынуждены искать новую родину и фактически создавать “новый народ”. Оба отвернулись от старых богов и выбирают себе нового Бога… Естественно, за мужчину пишет мужчина, за женщину — женщина. Порой это получается неожиданно, порой вполне предсказуемо. Но главное, как и в любой книге Володихина, не сюжет (хотя он закручен очень лихо), а философия. В данном случае — идеология. Попытка рассказать о зарождении христианства в параллельном мире. Согласитесь, это уже само по себе заслуживает интереса.
Отдельный разговор о книгах М. Галиной. “Удод” дважды публиковал ее тексты и рад, что, в общем-то, не ошибся. Галина представляет редкий сейчас тип автора, занимающегося собственно научной фантастикой. Не фэнтези, не хоррором, не историческими и философскими упражнениями с привлечением некоей так называемой "альтернативки", а именно естественно-научными фантазиями, опрокинутыми либо в будущее, либо прямо в наше время. К таким повестям и относятся опубликованные в АСТ под одной обложкой “Прощай мой ангел” и “Экспедиция”. Другие две повести “Покрывало для Авадона” и “Курортная зона”, тоже собранные под одной обложкой в издательстве “Текст” — представляют иную грань таланта Галиной. Мистика, как неотъемлемая и постоянно присутствующая часть нашей повседневности. В данном случае курортный город — Одесса, а в нем странные, необъяснимые события, естественные, как дыхание, и противоестественные, как советская действительность излета 80-х.
Волшебство — талмудическое, очень старое и очень домашнее — воспринимается читателем как неотъемлемая часть реальности. Язык “Курортной зоны” великолепен, он напоминает промытое чистой водой стекло, через которое мы смотрим на чужое пиршество. Видит око да зуб не имет”. Никогда еще Галина не писала так прозрачно и так… вкусно. “Жениха надо брать из хорошей семьи. Нонка вообще взяла бы из любой, но жених — такая штука… В общем, неизвестно, где его взять. Старшая сестра, правда, взяла где-то, и теперь у Нонки племянник, но старшая — та в маму и берет все что угодно и откуда угодно, а Нонка — та в папу…” Ну как? Оценили?
Это всё, собственно, была вставка от Доры Шифтман, если кто испугался непривычного стиля. Ее дело критикессы – разбираться с происходящим в литературе. Наше дело – привычно глумиться над этим самым происходящим. По счастью, время от времени начинает происходить и то, что нам нравится. Это радует.
Радует и конец "дискурсивной ответственности". Вымирает поколение безмозглых претенциозных графоманов, с детства уверовавших, будто рукописи не горят, а Хармс стоит выше Достоевского, потому что страдал приапизмом. Нет, друзья мои, рукописи горят. Горят, да еще как!
Итак, новая литературная философия на символическом уровне состоит в следующем:
1. Рукописи горят, и это хорошо.
2. Рукописи надо жечь как можно чаще.
3. Рукописи, к тому же – прекрасный материал для изготовления пипифакса.
4. Писатель еженедельно должен подвергаться публичной порке.
5. Интеллигент – это безнадежный осел, место которому на мясокомбинате по производству кормов для собак.
6. Убить интеллигента в себе – первый разумный шаг каждого взрослого человека.
Наступает время хунвейбинов. Огонь по литературным штабам неизбежно будет начат, и всю эту шваль, с ее "дискурсом" и "ценностными ориентациями" мы будем гнать в три шеи.
Намерения у нас вполне серьезные. Никто из нас никому из них ничего не собирается прощать. Михаил Вербицкий как-то обвинил меня в том, что я – "фанатичный поклонник" Жаботинского. Но нет. Я вовсе не "фанатичный поклонник". Мне просто стихи его нравятся. В духе прежних виртуальных фигур, я закончу одним из наиболее цитируемых отрывков Бялика – его очень любят Шафаревич и наши "кондо-концовые патриоты", все мечтающие где-то-там уловить Злокозненного-Жыда-Отравителя-Колодцев. Я думаю, что 90-е гг. прошли для нас не зря, в полном соответствии с этим отрывком из "Сказания о погроме":
…Я для того закрыл в твоей гортани,
О, человек, стенание твое.
Не оскверни, как те, водой рыданий,
Святую боль святых твоих страданий,
Но сбереги нетронутой ее!
Лелей ее, храни дороже клада,
И замок ей построй в своей груди,
Построй оплот из ненависти ада,
И не давай ей пищи, кроме яда
Твоих надежд, и ран твоих, и жди…
И возрастет взлелеянное семя,
И жгучий даст, и полный яду плод,
И в грозный день, когда настанет время,
Сорви ее – и брось ее в народ!
Так вот, я думаю, что сейчас – как раз, типа, это, самое время бросать. С наступающим новым годом тебя, народ… Нас всех ждут удивительные приключения… Вадим Нифонтов (вставка о "Бастионе": Дора Шифтман), октябрь 2002