В связи с наличием в нашей стране вообще и среди читателей "РУ" в частности некоторого процента шумных кретинов, я вынужден выступить с кратким "разбором полетов". Чтобы те, кто к кретинам не относится, более-менее понимали, с кем нам приходится сталкиваться в жизни.

Я практически уверен, что идиоты начнут нас критиковать и за этот номер. И что это будет скучно, топорно и так же по-ослиному, как это обычно случается.

Посему я открою небольшой секрет удодской кухни. "Удод" – не партийный и не пропагандистский журнал, он не привязан ни к какой идеологии. Наша цель – производство концепций. Самых невероятных - в том числе. Таких, которые можно заимствовать без ссылки на автора. Каждый номер "РУ" представляет собой более-менее законченную концепцию, иногда не совсем доделанную, иногда – кристально чистую. Так или иначе, нашей целью было "развитие дискурса" вне его официозных, полностью системных моделей, которые предлагают коммунисты и либералы.

В данном случае мы попытались поговорить о Европе. Что же можно сказать на эту тему вне рамок "системного языка"? Вот что нас интересовало. К сожалению, этот эксперимент я, в отличие от других наших операций, признаю неудавшимся.

Попытка говорить на тему Европы вне дискурсивных рамок "коммуно-либеральной фени" неизбежно приводит нас к тому, что мы оказываемся идеологически уязвимы. Александр Янов в книге "Россия против России" основательно проанализировал систему взглядов, которая периодически воспроизводится в России, не осчастливленной европейскими культурными благодеяниями. Проблема в том, что Россия, желая стать частью Европы, вовсе не хочет исчезнуть, в лучшем случае, перейти в разряд третьестепенных держав вроде Молдовы или Македонии. Поэтому всякое вхождение России в Европу "дискурсивно" обставляется барабанным боем, фразами о спасении "страны святых камней" от гниения и разложения и т.п. Это делается совершенно естественным, подсознательным образом. Вопрос ставится так: либо нас берут на равных правах, либо мы полностью закрываемся от мира на неопределенный срок и, кстати, никаких особых выгод от этого мир не получает.

Посему стремление России в Европу никогда не будет "путешествием в Каноссу", хотя бы потому, что это инстинктивно отталкивает русского. И "рекламная кампания" на вхождение России в Европу может быть только обращением к описанным Яновым "средневековым утопиям": об особой миссии России и гниении Европы. Никакое "взаимовыгодное партнерство" и прочие промежуточные идеи тут не пройдут, так как москаль не умеет торговаться и не готов угрожать. Либо "идти в Каноссу", либо "идти спасать Европу". Середины нет. Умному достаточно, как говорили римляне. То есть, как только в России начались вопли о ее роли в спасении Европы, это значит – у нас кончились последние бабки и надо проситься в "цивилизованный мир". Европа, помешанная на своих идиотских комплексах, никогда не понимала этого порыва своего восточного соседа и реагировала на фразы о своем "спасении" болезненно, обзывая Россию "жандармом", "средневековой деспотией" и т.п.

Вывод наш после дискурсивных операций 16-го номера прост. Всякая мессианская риторика в России – прежде всего, признак ее бедности. Когда мы богаты, мы вполне обходимся без "европ" и просто замыкаемся в себе. Европа, если она, наконец, хочет разобраться со своими восточными окраинами, должна понять, что "мессианство России" – всего-навсего следствие комплекса неполноценности, но игнорировать его было бы глупо.

К сожалению, африканизация и азиатизация Европы слишком бросаются в глаза, чтобы их не замечать. Может быть, в этом есть великий смысл – нации, стоящие ближе к природе, срущие себе под ноги и плюющие на мостовую жеванным бетелем, спасут европейскую экологию и отодвинут "техногенную катастрофу". Но смерть "белого человека" – не из тех перспектив, которая должна нас радовать. В этом смысле современное российское проевропейское мессианство – вещь достаточно красивая, нечто вроде "лучше умереть стоя, чем жить на коленях".

На мой взгляд, единственная альтернатива этому – уход России в диаспору, в "иное измерение". Мы живем во времена, аналогичные тем, когда ждала своего падения израильская крепость Бейтар. "Точка бифуркации" очень близко. И выбора у нас, похоже, нет: либо песни о нашем превосходстве и спасении гибнушей Европе, либо сладкие сказки диаспоры с воспоминаниями об исчезнувшей "святой Руси". Что-то одно обязательно победит.

Естественно, наши симпатии – на стороне крестового похода в Европу. Ибо диаспоре не понадобится 140 млн русских (в смысле, жителей России), их число придется как-то уменьшить минимум в 10 раз. Сторонники диаспоры должны отдавать себе отчет в этом и не прикрываться "демократизмом", "правами человека" и, извините за пакость, "дискурсивной ответственностью".

Мы признаем право на существование обоих вариантов выхода из исторического тупика России. Но первый, по-нашему мнению, красивее. Если нам все равно суждено подыхать, то делать это надо с музыкой и минимумом потерь, а не под забором подобно псу.

Впрочем, мы – не пропагандисты. Наше дело – показать, что из этого может выйти.

Вдобавок, свое мнение мы можем и поменять. В отличие от мудаковатых обозревателей с разных либеральных лент новостей, мы иногда-таки развиваемся и кардинально меняем свои точки зрения. В этом и состоит смысл нашей, удодской, деятельности.

Как говорил когда-то Ницше, "умный человек не может быть членом партии – он скоро додумается, что из нее следует выйти".

Членом либеральных союзов или компартии, истинным адептом Системы может быть только осел. Но, поскольку осел – существо, преобладающее численно в мире людей вообще, мы вынуждены что-то "пояснять". Впрочем, ослам все равно не понять. Ослиный дискурс всегда один, он не меняется, он вечен и непоколебим: иа, иа, иа!

Из этого следует, что все ослы неминуемо попадут в рай.

Мы за них очень рады.

В.Нифонтов, 8 апреля 2002 г.