Профессор Уайт интересен прежде всего своей потрясающей убежденностью в верности и всесильности теории Дарвина. Этот взгляд сейчас в России крайне непопулярен (а на Западе ученые верят в эволюцию, как католики в credo). Тем не менее, Уайт сразу заявляет, что его мнение сильно отличается от дарвиновского. На первой же странице написано, что Дарвин - религиозный профан, который слышал звон, да не знает где он... На самом же деле понимать великого Чарлза Дарвина следует совершенно по-иному.

Уайт обращает свое внимание на тот элементарный факт, что с самого начала истории человечества наблюдаются различные формы поклонения животным. Причем животные почти неизменно оказывались прародителями народов: крокодилы, кошки, змеи, птицы просто кишат в мифологиях разных культур, причем очень часто именно в качестве предков. Удивительным образом этой участи избежали евреи (впрочем, пишет Уайт, существует и еретическое предание о том, что Каин, убивший Авеля, был сыном того самого змея-искусителя). В народных сказках и песнях животные разговаривают, открывают людям высшую мудрость. И это вовсе не "ушедшее в прошлое заблуждение".
Уайт напоминает, что современные владельцы кошек и собак убеждены в их разумности, в том, что они "все понимают" и т.п. По крайней мере, популярна теория о терапевтическом значении домашних животных. Кроме того, изучение мозговых импульсов котов, которое Уайта в его книге весьма занимает, показывает, что этим животным свойственен своеобразный юмор. Автор приводит смешную историю о коте, которому показывали приманку и фиксировали импульсы, протекающие в его мозгу. Ученые вскоре поняли, что некий импульс означает понятие "еда". И тут произошло нечто смехотворное - один из ученых случайно провел перед носом кота своей ладонью. Датчики зафиксировали слабый и неуверенный импульс "еда"... Ученых сей факт сильно порадовал - они даже стали называть себя "кошачьей едой" (здесь ирония автора превращается в сарказм).
Затем Уайт углубляется в "Маугли" Киплинга, в книгу, которую, естественно, следует понимать в качестве романа об инициации, о превращении животного в человека. Автор исследования, однако, считает, что речь идет об архетипических воспоминаниях человека, некогда вышедшего из мира животных. По мнению Уайта, это говорит лишь о временах, когда миром правили животные.
Еще одна огромная глава посвящена индийским теориям сансары, переселению душ из низших форм в высшие, а также проблеме священных коров в Индии. Уайт утверждает, что индийские верования - лишь профанический пересказ древней идеи о переселении мировой души из одной жизненной формы в другую.
Но это все лишь прелюдия к основному выводу Уайта, на доказательство которого уходит около трех сотен страниц. Он считает, что понятие мира вообще исчерпывается формами разумности. Разум, по его мнению, существует, как некий высший дар. Этот дар перемещается от одной формы жизни к другой, превращая именно ее в центр мира. Таким образом, много тысячелетий назад разумность просто-напросто была присуща иным формам жизни: крокодилам, коровам, змеям, пчелам.... Именно поэтому животные были объектом поклонения в самых разных местах Земли - это было архаическое воспоминание об их могуществе. Затем разум, "коллективная душа", по каким-то причинам покинул эти формы и перешел к людям, которые до этого были чем-то вроде крыс или тараканов в мире мыслящих и высокоразвитых animals. Человечество обрело душу и возомнило себя венцом творения, что является категорически неприемлемой ошибкой. Просто ныне, как пишет Уайт, душа мира пребывает в человеке. Но, видимо, в самом скором времени будет создана некая новая форма жизни, в которую, как в сосуд, вольется "anima mundi". Или, быть может, будет избрана уже известная форма. "Внимательно смотрите на крыс и тараканов в лондонских канализационных стоках" - пророчествует Уйат: "Вероятно, это те самые новые хозяева мира, которые придут нам на смену!".
Finis mundi Уайт понимает, как уход "коллективной мировой души" из сосуда человечества. Сегодня человек превращается в банальное, ничем не примечательное животное, в потребителя 666 сортов йогурта. Капитализм в стиле США и есть "горловина сосуда", через который выливается "anima mundi". "Сможем ли мы удержать эту мировую душу в сосуде человечества? Скорее всего, нет. Люди этого не желают, ибо они слабы" - утверждает Уайт.
Заключение автор написал в совершенно издевательском стиле, заставляющем вспомнить провокации физика Алана Сокаля против постмодернистской философии. Он пишет, что, подобно Сокалю, пытался высмеять современное эсхатологическое мышление. Однако сквозь иронию вдруг прорывается печальная нота серьезности: "Я чувствую себя шутом. Но в средние века шуты говорили правду, и им за это никто не рубил головы. Так что, быть может, все сказанное тут и есть последняя истина, уважаемые господа".

(с) Вэл Эскизов